Кажется, что мы давно уже должны привыкнуть к новаторским методам работы «Доминанты», режиссёр и актёры которой то придумывают новые жанры театрального действия, то успешно осваивают неизведанное пространство ландшафта. Сегодня мы имеем право снова воскликнуть: «Никогда не было и вот опять!». Вновь театру удалось удивить, поразить и вызвать неоднозначные эмоции у своего зрителя.
Впрочем, что это я за всех зрителей расписываюсь? Уж лучше о своих эмоциях. Так хоть и субъективно, но вернее. Поэтому для начала – об организации сценического пространства. Современно, оригинально, интересно, стильно: зал, разделённый на две части участком сцены, по краям – зрители. Вот сейчас хотел написать «узким участком сцены», но вовремя вспомнил, что узким было только белое полотно, разделившее зал на две части. Причём, что интересно, и, на мой взгляд, восхитительно – полотно было натянуто без углов. Как и всё в этом спектакле, сглаженное обилием символов и образов.
Полотно – символ узкой дороги к вечной жизни в любви – гармонично задавало тон всему спектаклю. Ведь именно на этой дороге зрителю дали возможность подсмотреть за муравьями, обладающими коллективным разумом и ведомыми волей к чему-то, что неведомо одинокому муравью, отставшему от своего сообщества. На этой же дороге зрители и актёры навсегда остались в памяти фотоаппарата, снимавшего «здесь и сейчас» всех участников происходящего действа.
В один из моментов спектакля прожектор начал поочерёдно освещать всех присутствующих. Вполне вероятно, что я неправильно интерпретирую задумку режиссёра, но мне слепящий свет прожекторов, блуждающий по растерянным лицам зрителей, напомнил фильмы с ночными поверками в концлагерях, после того как кому-то удавалось сбежать. И тогда Зверь человеческий пересчитывал по головам оставшихся. Тех, кто ещё пойдёт в газовые камеры и крематории страстей.
Можно долго говорить о духовных истинах, поднятых в спектакле. Но я не буду этого делать. Гораздо интереснее было смотреть, как желание поиска себя отдельным человеком было переплавлено режиссёром и актёрами в двухчасовой спектакль с обилием символов. В котором даже обычная видеокамера выступает в качестве отдельного действующего лица: перед ней исповедуются, рассказывают о своих мыслях, показывают отношение к тому или иному событию или факту собственной жизни. И тут, если играть в образы, у камеры несколько функций. Она, своего рода, и зеркало, и некий дневник, а ещё, по идее режиссёра Дмитрия Огородникова, элемент, катализатор проявки того, что заложено в человеке.
Характерно, что не все смогли заглянуть в это зеркало. Есть, есть ещё что скрывать человеческому «муравью»! Сбившемуся с пути и потерявшему ориентиры в этой жизни. Но, как я уже отмечал, особо острых углов в пьесе нет. Даже катарсис, к которому так привык традиционный зритель, прошёл тихо и незаметно. Может поэтому зритель, привыкший к удару по эмоциям в конце спектакля, ещё долго сидел по его окончании, осмысливая увиденное и вопрошая себя: «Как, уже всё?..».
Сложный, многоуровневый спектакль, где образы и символы, наслаиваясь друг на друга, ложатся на ткань действа и в скорости своей не дают зрителю проанализировать, а иногда и просто понять, о чём это. Только поэтому и некое молчаливое замешательство в конце, когда мозг, разогнанный происходящим на сцене, судорожно пытается сформулировать вывод.
Нет, это спектакль не о религии, не о православии. Это о поисках ответа человека на вопрос, кто он и зачем он здесь, на Земле? И Дмитрию Огородникову, как мне кажется, неплохо удалось провести грань между светским и монастырским, показав, что все перипетии жизни в женском монастыре – это всего лишь показатели пути поиска человеком самого себя – настоящего, сущностного Я. И широкие брюки вместо юбок, и не присутствие, а только обозначение «живой» храмовой иконы на экране, и некий намёк на борьбу тонов в одежде Архимандрита, оставляет надежду на то, что человек, где бы он ни находился, всего лишь путь к чему-то большему, прекрасному и величественному в своём идеале.
По утверждению Дмитрия, если бы каждый из живущих задумывался о своём пути-предназначении, наша жизнь была бы намного лучше. Недаром в конце спектакля на экране, венчающем собой ту самую дорогу из белого полотна, возникают дикие свободные кони, как символ нашей внутренней силы, освободившейся от уз условностей и вернувшейся к естеству существования в природе Вечности.
Отдельно об актёрах, создающих основную живую ткань спектакля. По его окончании мне удалось переговорить с критиками, прибывшими на спектакль, проходивший в рамках фестиваля-смотра премьер. Владимир Спешков отметил, что отношение к спектаклю может быть разным, но то, что актёры были честны в своей игре – не подлежит сомнению. По отношению к Марии Поздеевой, сыгравшей главную роль – Алю – было сказано, что выучить столько текста – это героизм. Отмечено, что в театрах, подобных губахинскому, много молодёжи, которой нужно разобраться в себе, потому и ставятся такие сложные спектакли.
Однако актёры гармонично сосуществовали в этой сложности. Жизнь монашек – это ритуальность и тайна, скрытая за монастырскими воротами. Монастырь, это место, где приносится в жертву всё мирское. Но ведь и театр, игра – это тоже таинство, основанное на своего рода жертве - отказе от своего привычного Я. Поэтому, чтобы ввести зрителя в её храм, в начале спектакля на экран были выведены кадры подготовки актёров к спектаклю, когда за, казалось бы, обычными действиями нанесения грима и расчёсывания волос, показывается, как создаётся настрой команды на встречу со зрителем, которого потом предстоит вести на протяжении двух часов. Ритуальность происходящего была усилена намеренной жёсткостью профилей снимаемых. Смотреть было интересно.
Съёмки делал сам режиссёр, который имеет два образования: кино- и театральное. Правда, за некоей громоздкостью символов не совсем были проработаны характеры мужских ролей. Но ведь это ещё премьера – первый спектакль, доверенный зрителю. Понятно, что он будет дорабатываться, подтягиваться и шлифоваться.
Интересно было смотреть дуэт двух Марий: Поздеевой и Зуевас. Я-то знаю, что такое «Доминанта», поэтому, чтобы не утонуть в энергиях сопереживания, стараюсь садиться во второй ряд. В этот раз, я, как всегда, оказался прав. Могу только предполагать, что испытывали члены жюри, севшие в первом, но фраза о том, что актёры играли честно, сказала мне о многом.
Василий Цаплин (Архимандрит), обладающий типажной внешностью (здесь, вероятно, сказалось первое, кинообразование Дмитрия Огородникова) поразил безупречной дикцией, а самое главное, знанием отличных стихов. Конечно, это шутка, но, когда он появлялся на сцене, становилось понятно, что заканчивается очередной логический блок. Этому же служили и стихи-маркеры с помощью которых, по словам Дмитрия Огородникова, переключалось сознание зрителей с одной сцены на другую. Таких маркеров я насчитал несколько, их режиссёр умело выстраивал на протяжении двухчасового спектакля.
В общем и целом, премьера, несмотря на некоторые длинноты и непроработки, удалась. Скажу более того, я впервые находился на спектакле, требующем не только эмоций по поводу, а и напряжения ментальных сил. Жаль, конечно, что не случился традиционный катарсис в конце, но отдадим этот вопрос на обсуждение профессиональным критикам. Мы же пока подумаем над другим вопросом: может, оно и должно быть таким, современное театральное искусство?
Дмитрий Огородников – уроженец Губахи. Актёрскому делу и театральной режиссуре учился в Перми, а кинорежиссуре – в Санкт-Петербурге, где сейчас и живёт.
Спектакль создан в рамках федерального проекта партии «Единая Россия» «Культура малой родины» при поддержке министерства культуры Пермского края.
Софья Григорьевна Ляпустина, заместитель председателя Пермского отделения СТД РФ, председатель жюри фестиваля-смотра премьер: – Фестиваль-смотр премьер существует уже 73 года. Создан он Николаем Александровичем Митрополовым, бывшим скрипачём, человеком высокой культуры. Он был ветераном Великой Отечественной войны. После фронта не мог играть на скрипке, однако сделал для искусства очень много. Он понимал, как необходим настоящий, системный, ежесезонный анализ работы театров. С 1948 года фестиваль проводят две организации: управление культуры, ныне Министерство культуры, молодёжной политики и массовых коммуникаций Пермского края и Пермское отделение СТД РФ, берущее на себя всю организационную и творческую работу. Пермское отделение Союза театральных деятелей при поддержке министерства культуры ежегодно приглашает в Прикамье ведущих экспертов и критиков страны. Они объезжают сценические коллективы края, отсматривая премьеры сезона. Каждый спектакль затем подробно обсуждается. Затем отбирается не более 20 лучших спектаклей. Я не могу пока сказать, попадёт ли работа «Доминанты» в двадцатку, но мы знаем, что губахинский театр занимает сильные творческие позиции и достойно выглядит на уровне профессиональных театров края.
Автор: Владимир Имайкин
Фото: Владимир Имайкин