Совсем недавно рассказали мне случай, заставляющий пересмотреть взгляды на поведение в лесу.
Поведал о лесных тайнах мне один знакомый, Михаил. Когда-то его дед с бабкой жили на Усьве. Потом, уже когда отцу Михаила дали квартиру в Губахе, всей семьёй перебрались в город. Но старый домик не бросили. Он и по сей день служит хозяевам вместо дачи. Рядом небольшой огородик, вокруг – красота: и воздух чистый, и лес, и речка… Что ещё душе угодно?!
Однако, Михаил говорит, что однажды это блаженство для местных обитателей внезапно сменилось почти паникой.
Как-то мальчишки отправились в лес. Тогда родители об этом особо не беспокоились – дети без взрослых в лесу были нормальным явлением.
Но вот уже и полдень миновал. Солнце на вечер повернуло. Тут матери ребят забеспокоились. Ушли-то ни свет ни заря. Как они там голодные бродят? Вечер, а ребят всё нет. Взрослые отправились на поиски, все окрестности обошли и под кустами проверяли – заснули, мало ли, и кричали, нет никого. У Витьки, одного из мальчишек, собака была Дозор. Утром пёс с ними увязался. Когда родители на поиски пошли, Дозорка на крики прибежал, ластится и жалобно так поскуливает, мол, недоброе что-то случилось. Долго ли, коротко ли по лесу бродили, найти ребят не смогли. Нет ни живых, ни мёртвых.
Делать нечего. Вернулись. Матери всю дорогу надеялись, что, пока поиски шли, ребята уже до дому добрели и спят мирным сном, но нет. Участковому рассказали о пропаже. Тот из города подмогу вызвал. Надо искать ребят. Да только и милиция оказалась бессильной. Сколько ни ходили по лесу, никого не увидели.
Между тем бабушка одного из друзей пропавших, Егоровна, стала всем твердить, что дело нечисто, и, коли местные не нашли, то городские тем более не отыщут.
– Егоровна, ты мозги-то нам не компостируй, – возмутился Витькин отец. – Если знаешь что, скажи прямо, а кудахтанье твоё делу не поможет.
– Да ты, Вася, не ругайся, – пошла бабка на мировую. Кабы я просто языком молола, другое дело. Но тут по всем приметам нечисто. Я ж на свете больше твоего живу, знаю кое-что. Хоть сама не сталкивалась, но слышала от других, что есть в лесу нашем кто-то, он детей ворует.
– Ну кто там может быть?! Если какой тип сбежит из заключения, так милиция об этом сразу всех предупреждает. Пока всё тихо. Местные – люди разные, но на ребят никто руки не поднимет. Так что, не темни, и без того тошно, – продолжал перечить Василий.
Но Егоровна тоже не сдавалась. Вспомнила, что в былые времена, как сама от стариков слышала, был в посёлке мужичок один. Не то колдун какой, не то знахарь. Жил особняком, в дела соседей не лез, но иногда те сами к нему на поклон ходили. Чаще, когда кто-то из ребятишек терялся. Мужичок тот, говорили, с каким-то лесным хозяином договариваться умел.
Кто-то, услышав рассказ Егоровны, вопреки кричавшим про сказки с баснями, его за чистую монету принял. Стали спрашивать, как давно тот мужичок жил, остался ли у него какой наследник.
– Не скажу точно, – вновь заговорила бабка. – ходили слухи, что своей семьи у него не было, но приютил он мальчишку-беспризорника. Воспитал, как родного. Тот к нему очень привязался. Кто знает, может, старик ему и нашептал что на ушко перед смертью.
– Да где сейчас этого паренька найти? – спрашивают родители потерявшихся.
– Найти-то можно, – ответила Егоровна. Он вырос, остался в посёлке. Работать пошёл, семью завёл. Всё, как у всех. А живёт у речки в старом доме, который от старика остался. Может, поговорить с ним?
Большинство родителей, чьи дети потерялись, согласились пойти с Егоровной. Только Василий так и не хотел в эти сказки верить.
Разыскали старый дом около речки, постучали в дверь. Вышел навстречусредних лет мужчина, голова с проседью, голос негромкий, но сила в нём чувствуется. Начала Егоровна историю с самого начала рассказывать. Хозяин, Павлом его звали, остановил бабку. Пригласил всех в дом, подальше от лишних ушей. Тогда сам разговор продолжил.
– Понял я, на что вы надеетесь. Беда в том, что дед, конечно, пока жив был, пытался меня чему-то учить, да я нерадивым учеником был. Нам же в школе говорили, что никаких колдунов-ведунов быть не может, а лесных духов и подавно. Мне вроде и деда обижать не хотелось, и поверить до конца в его чудеса не мог.
– А ты, Паша, не отнекивайся, – твердила Егоровна. – Если слышал от старика что-то, не мог не запомнить. А вера… Так ведь то до поры. Придёт время – поверишь. Мы ж ведь от тебя не чудес просим. Дети в лесу пропали. Конечно, не приведи Господь, но что бы ты делал, когда твоё чадо домой не пришло?
Павел помолчал, словно решиться на что-то не мог. Потом резко со стула поднялся и, не простившись с гостями, отправился прочь из дому. Только напоследок жене своей строго наказал, чтобы до его прихода никого из дома не выпускала, даже кота, и никого не впускала внутрь, даже если проситься станет и в двери стучать. Жена побледнела – таким она Павла никогда не видела, да и слова его странными показались. Но, доверяя мужу, ослушаться не рискнула.
Пришедшие остались с хозяйкой, Павел тем временем добрался до леса. Вспомнил, что дед в таких случаях становился напротив большого старого дерева. Выбрал такое, повернулся к нему лицом, поднял глаза к вершине и своим негромким, но властным голосом произнёс6 «эй, тот, кого здесь каждый листок знает, кому травы кланяются; тот, перед кем волки смиряются и медведи прекословить боятся, выйди ко мне.
В лесу стояла гробовая тишина. Тогда Павел снова чуть громче произнёс те же слова. Слышит, корни дерева заскрипели, будто из земли захотели наружу выбраться. Затем раздался голос, напоминающий сильный шум ветра: «Зачем пришёл?».
– У тебя есть то, что тебе не принадлежит. Верни его.
– Так оно и тебе принадлежать не может, – прошумел ветром невидимый.
– Ты, возможно, запамятовал, как дед тебя с людьми в мире жить учил? Я – его наследник и его урок смогу повторить.
Чем дальше говорил Павел, тем больше твёрдости в его словах звучало. Убедился он, что лесной хозяин его слушает, и в свои силы поверил да дедову науку вспомнил. Видя, что лесной так просто не сдастся, подошёл он к дереву ближе, ухватил, насколько смог корявые ветви и давай со всей силы их раскачивать.
– Что ты мой покой нарушаешь?! – опять прозвучал голос-ветер.
– Ты, видать, глуховат стал с годами – не слышишь, что говорю. У тебя есть то, что тебе не принадлежит, верни его.
Тот попробовал торговаться с человеком. То выкуп просил, то услуги взамен требовал. Но голос Павла звучал непреклонно. Знал он, по дедовой науке, что сразу на цену лесного соглашаться никак нельзя. Лишь, когда почувствовал, что хозяин тоже устал, решил отпустить ветви дерева и выслушал лесного.
Вновь зазвучал голос-ветер, уже не столь сильно: «Приходи завтра сюда же. Выполнишь моё условие, верну чужое». После этих слов лесной хозяин замолчал. Павел же вернулся домой, рассказал людям об уговоре. Велел родителям пропавших мальчишек отправляться восвояси, наварить каши погуще да пирогов напечь. Завтра, мол, пойдём у лесного хозяина детей выкупать.
Деваться некуда. Верь-не верь, а вариантов нет. Матери давай тесто месить да кашу варить. Всё приготовили, как Павел сказал. Витькин отец, хоть и сомневался в том, что услышал, да решил молчать. Вот утро наступило. Все к Павлу с угощением пришли. А тот собрал всё добро, прихватил вдобавок зачем-то большой мешок с поленьями и снова в лес отправился, к тому же дереву. Тронул за ветки, произнёс слова, которыми хозяина вызывал. Тот на сей раз долго не мешкал, сразу знакомый голос раздался: «Готов ли ты моё условие выполнить?»
– Говори, а я подумаю, – ответил Павел.
– Предлагаю обмен: я возвращаю ваше, а ты мне своё отдаёшь.
– Согласен, только обещай, что ты дарёному коню в зубы смотреть не станешь. Как только все ребята рядом со мной окажутся, сразу уговор выполню.
Смотрит, с боку от него появились те самые мальчишки, все трое. Павел жестом приказал им держаться к нему поближе. Лесной хозяин тем временем велел взамен ребят отдать ему телёнка. Тут поставил Павел к дереву мешок с дровами, да вновь напомнил про дарёного коня.
– Обмануть хочешь? – прошумел хозяин.
– Нет, предупредить. Если будешь на людей покушаться, сделаю так, что все твои владенья, как этот телёнок, дровами станут.
Видать, для лесного хозяина такое обещание показалось страшной угрозой. Тихо прошелестел он, что больше никого из людей не тронет. Мальчишкам сказал, что отпускает их и власти над ними иметь не будет. Тогда и Павел смягчился. Выложил кашу с пирогами. «Вот, – говорит, – угощайся и подданных своих потчуй, а нам домой пора». С этими словами вывел мальчишек из лесу и вернул родителям.
Автор: Людмила Лебедева
Фото: Юлия Королёва