В музыкальную школу Иван Кощеев попал волей случая. Просто шёл мимо и решил записаться. К слову, на тот момент будущему пианисту было всего девять лет.
Изначально выбрал класс саксофона. В первый год обучался игре на блокфлейте. Потом перешёл на поперечную. И понял, что ему скучно. Параллельно основному инструменту все изучают общий – фортепиано. В нём у нашего героя были успехи. Так в 11 лет и определилась судьба.
– Вот и понеслось. Но это я, прежде всего, попал к прекрасному педагогу Светлане Константиновне Ескевич, которая обладает даром разглядеть талант и его раскрыть. Не любил заниматься, честно скажу. Ну, знаете, всякие гаммы, этюды. Зато нравилось поглощать музыку. Наверное, потому что я поздно поступил в школу. Профессионально стал заниматься в 11 лет. Это очень поздно. Как я понял уже лет в 16–17, в музыкальную школу нужно в 4–5 приходить. Мне пришлось это как-то внутренне всё поглощать. Я много читал с листа: сонаты Гайда, Моцарта, Бетховена. Эти пять лет Светлана Константиновна со мной занималась. Мы нагоняли упущенное время. Было трудно.
Хотя было и нелегко, зато интересно. Ученик с наставницей посещали мастер-классы, конкурсы, фестивали по всей стране. Не обходилось и без курьёзов. Однажды поехали на конкурс в Пермь. Подошло время выходить на сцену, Иван начал переодеваться и увидел, что обувь-то разная. Правая туфля его, а левая – бабушкина. Пришлось выступать в кроссовках.
То детское волнение от первых шагов на сцене закалило характер музыканта и подстегнуло к новым победам. Важной ступенью стало поступление в училище имени Гнесиных.
– Там интересная ситуация произошла. Изначально мы поехали с Татьяной Геннадьевной Чикулиной (она у меня преподавала сольфеджио) в Москву поступать в Гнесинскую десятилетку. Это колледж, где проходят базу школы и колледжа. И после уже можно поступать в высшее учебное заведение. Меня туда не взяли, потому что произошёл набор. И, в принципе, может не так хорошо сыграл. Я, опустивши руки, думаю, ну всё, придётся возвращаться обратно, поступать в Пермь. Нам сказали, что есть шанс попробоваться в училище Гнесиных. Там ещё идёт набор. Я пришёл, получил высокие баллы. Не скажу, что был какой-то драйв. Я был хорошо подготовлен, мне было несложно. Вот поступать в консерваторию – это действительно сложно. А в училище Гнесиных… Ты год готовишься к этому. Я думаю, мне просто повезло с педагогами.
– Сейчас как-то взаимодействуете с музыкальной школой?
– Получается, взаимодействую только, когда приезжаю сюда. Так получилось, что со своей музыкальной школой в посёлке Северном я не очень, честно скажу, взаимодействую. Хотя это моя родная школа. Здесь в Губахе даю, в основном, сольные концерты. С директором Валерией Владимировной Захаровой мы в прекрасных отношениях. Ежегодно проводим «Музыкальную гостиную» при поддержке ПАО «Метафракс Кемикалс». Несколько лет назад принимал участие в «Фортепиано эйр». На городской площади возле фонтана ставили сцену, на неё электронное пианино, я играл. Наверное, в этом году получится повторить. Будем общаться на эту тему с Ингой Викторовной Зоркиной.
Часто старшие товарищи и профессора приглашают Ивана провести мастер-класс для молодых музыкантов. Он охотно делится опытом. Говорит, когда ребята талантливые, с ними одно удовольствие заниматься.
– А что касается вас, сразу было очевидно, что есть способности или это проявилось позже?
– У меня была тяга к музыке, безусловно. Потому что не думаю, что каждый 9-летний мальчик сам зайдёт в музыкальную школу. Какое-то было рвение. И в переходном возрасте я стал слышать некие звуки внутри. Сначала подумал, что схожу с ума. Но потом с этим свыкся. Оно фоном идёт. Это значит, я настолько люблю музыку, что музыка уже внутри меня. И нужно просто вместе с этим жить. Но это не означает, что я композитор. Потому что обычно у композиторов что-то внутри звучит. А у меня – фоном. Либо то, что я исполняю, либо какие-то симфонии. То есть у меня есть внутренний слух. Поэтому любовь, она у меня сразу же проявилась, в том возрасте.
Кстати, для детей с творческими способностями музыкант готовит очень интересный проект.
– Я хочу провести в конце этого года, зимой либо в конце осени, конкурс краевого плана. Сделать его открытым, чтобы могли дети приехать и из других городов. Ну, конечно, сосредоточенность будет именно Губаха, Кизел, Гремячинск – КУБ. И вот тогда мы и выявим талантливых ребят и поймём, нужна ли им помощь. Хочу, чтобы конкурс был с премиями. Чтобы детки не просто вышли и получили бумажки, а получили деньги. И поняли на будущее, что всё нужно оценивать, что всё нужно оплачивать. Поэтому планы грандиозные. Надеюсь, Мария Валерьевна, Армен Гайосович, Владимир Александрович – они мне все помогут. Владимир Александрович уже более 15 лет мне помогает. Поэтому, низкий поклон заводу и всем, кто сопричастен с моим творчеством.
Благодарен пианист и московским наставникам. Преподаватель гнесинского училища Максим Станиславович Железнов со временем стал ему не только коллегой, но и товарищем. А педагога из консерватории Андрея Борисовича Диева Иван называет своим духовным отцом.
– Как звёзды сходятся, так и мы с ним сошлись. И сейчас постоянно на связи. Он мне помогает, а я – ему.
– Сейчас, зная, что вам предстоит пройти, повторили бы свой путь?
– А разве так можно – повторить? Понимаете, в музыке тоже есть повторы. Называется это реприза. Но повторить именно так я бы, наверное, не смог. Потому что в любом случае будет с изменениями. Мы – живые люди, мы не можем и жизнь, и судьбу повторить.
– Но стремление стать музыкантом присутствовало бы?
– Конечно, конечно! Это моё святое.
Иван исполняет в основном классические произведения. Это барокко, классика 18–19 веков, романтизм 19–20 веков. Хотя новое, более продвинутое окружение оказывает влияние на предпочтения пианиста.
Он признаётся, что на недавнем концерте играл музыку современного композитора Зарубишвили. Очень понравилось. Вполне вероятно, что и губахинцы смогут познакомиться с творчеством современников в трактовке земляка. Мы взяли с него такое обещание.
Планов у нашего героя много. В августе – фестиваль в Москве, в сентябре – конкурс имени Моцарта в Германии. Потом будут выступления в филармониях Екатеринбурга, Челябинска, Череповца. Ещё надо подумать и о новой программе, выучить что-то интересное.
– В каком режиме вы живёте?
– Сейчас лето, есть ещё время. Но опять же выступления, слава Богу, запланированы, несмотря на то, что пандемия была. После неё было тяжело организовать концерт, стали реже приглашать. Это сказалось на всех музыкантах. Тем не менее, они (концерты) есть. В августе будет крупный фестиваль в Московской консерватории. Буду играть «Элегическое трио» Рахманинова. Это серьёзная музыка для скрипки, виолончели и рояля. Звучит час. Не могу сказать, что я отдыхаю. Постоянно живу музыкой. А насчёт практики... Стараюсь, конечно, в день хотя бы три часа заниматься. Не позанимался день – значит нужно на следующий добавить те часы, которые не успел.
– Если мы заговорили о пандемии, как справлялись в это время? Может быть, были онлайн-концерты или ещё что-то?
– Да, была пара концертов. Понятно, благотворительных. Вы знаете, я за пандемию выучил два фортепианных концерта: концерт Шумана, концерт Шестаковича. То есть тоже было чем заняться. Какие-то записи дома делал. В Москве мы практически не выходили. Нужно было делать специальные пропуска. Очень сложно всё было. Пришлось развлекать себя дома. А так трудно, если не занять себя ничем, опустить руки.
Наш герой сам занимается своим продвижением. Делится, что в его кругах редко у кого бывает продюссер. Только у музыкантов с мировым именем. Остальные стараются подойти к процессу оригинально, чтобы запомниться зрителю.
– Ничего специального для своего продвижения я не придумал. Потому что, во-первых, у меня окружение есть, которое мне помогает делать афиши, фотографии. Плюс два года назад я познакомился с удивительной девушкой. Это моя подруга, коллега, которую я обожаю, – Мария Третьякова, телеведущая. Мы с ней каждый день на связи. У нас много проектов. И благодаря ей, наверное, я почувствовал медиапространство, которое, в принципе, не очень люблю. Потому что я всё-таки классический музыкант. Хотя понимаю, что без этого нельзя, без красивой фотографии, без какой-то стильной одежды, когда выходишь на сцену. Поэтому с этим всем помогают друзья. И проекты тоже совместно получаются.
Сонастройка с другими музыкантами, по словам Ивана, происходит мгновенно. Он сразу понимает, сложится сотрудничество или же нет. Пианист называет себя очень гибким музыкантом, способным подстроиться под любого.
– Как думаете, каким вы станете через десять лет?
– Не сижу на месте, постоянно ищущий, жаждущий. Думаю, что во мне сидит не только пианист-исполнитель. У меня, наверное, есть какие-то организаторские способности. Я люблю общаться с людьми, как-то коммуницировать с ними и находить свои интересы, чтобы они отражались них. Поэтому, наверное, что-то буду организовывать. Я это чувствую. Скоро что-то появится.
– Какое место Губаха занимает в вашей жизни?
– Я прекрасно отношусь к этому городу. Рад, что Губаха процветает, преображается. Я надеюсь, буду здесь что-то организовывать на постоянной основе. Уверен, здесь есть талантливые дети. Потому что тут – прекрасные педагоги, трепетное отношение к музыке. Это моё родное место, я его очень ценю. Раньше приезжал только на концерты. Получалось три дня: самолёт – игра – самолёт. Сейчас я стараюсь, конечно, уделять больше внимания после концерта родителям, родственникам. Потому что время идёт, все мы, к сожалению, не молодеем. И хочется больше быть с ними. Зимой я также веду активный образ жизни. Конечно, на горнолыжке кататься не буду, для меня это чересчур. А на лыжах катаюсь. Провожу время с удовольствием.
Таков Иван Кощеев – открытый, талантливый и жадный до впечатлений. Уверены, что он покорит ещё не одну музыкальную вершину и прославит свой маленький, но любимый город.
Автор: Надежда Михайлова
Фото: Из личного архива Ивана Кощеева