Души израненные или исцелённые? Человек, прошедший через пекло войны или война, которая нагло протиснулась через сознание человека, всё его существо? Как меняется мир и взгляд на него у тех, кто о передовой судит не по чужим блогам и телеканалам?
«Доминанта» в очередной раз удивила, в самом хорошем смысле слова.
Новый спектакль «Когда мы вернёмся…» по пьесе Александра Игнашова «Новороссия», что называется, цепляет, заставляет не просто наблюдать за происходящим, но и думать, даже больше – мыслить, иногда философскими категориями.
Сама пьеса появилась не на пустом месте, в её основу положены проза, заметки и стихи поэта, писателя, журналиста и участника СВО Алексея Шорохова. Здесь немало документальных фактов, ведь даже художественная проза написана на основе увиденного, пережитого. Да и главного героя зовут Алексей Алексеевич, есть в его образе частично и черты самого писателя. Он здесь – и участник событий, и их летописец. Да и остальные герои – живые, не тусклые образы, а яркие, запоминающиеся, которым веришь. Безусловно, во всём этом заслуга и автора пьесы, и тех, кто представил её зрителю – актёрам «Доминанты» и режиссёрскому дуэту Любови и Кирилла Зайцевых.
Кстати, всем причастным спасибо за открытие нового для меня литературного имени – первое, что сделала после спектакля, отправилась читать прозу Шорохова, где и встретилась вновь с героями постановки.
Итак, перед зрителем в декорациях города-призрака, что вполне соответствует событиям пьесы, люди, так близко столкнувшиеся с войной, что та не могла не оставить следа в их сердцах. Тут и боль утрат, и новый взгляд на ранее привычную «московскую» жизнь. Это нашло отражение в эпизоде с бойцом по имени Яша (в повести Шорохова – это позывной).
Яша после очередного «прилёта» остался без ног, у него берут интервью, приглашают на ТВ, а он рубит там правду-матку про две реальности – там и здесь. И Алексей соглашается с ним.
Но всё-таки через всю постановку проходит надежда на то, что в происходящем есть место вечному – любви, которая вопреки (впрочем, так ей и полагается) рождается и живёт в тех же искалеченных сердцах.
Вот теперь позволю себе немного непредвзятой вольности. Тем более, что рядом со мной на сей раз находился искушённый зритель. Человек волею судьбы несколько месяцев провёл среди бойцов одного из подразделений таких же добровольцев, о каких рассказывает автор пьесы.
В целом моя спутница восхищена спектаклем и актёрами. Искренне сопереживала героям и после восторгалась увиденным. Но, кое-что бросилось в глаза, точнее в уши. На передовой практически не услышишь от бойцов обращения друг к другу по именам – только позывные. И, если влюблённая девушка ещё может обращаться к предмету своей любви просто Паша, то в отношении остальных… Ну, как минимум главному герою стоило тоже придумать позывной или взять из повести (Аким), а «Алексей Алексеевич» оставить только в разговоре, в начале спектакля, когда он рассказывает о себе. Да и Жираф у самого Шорохова не просто сравнение, а позывной героини.
Ещё момент, который немного диссонирует с шороховским рассказом. Седой в ответ на объяснение в любви сравнивает героиню со своей женой, у которой «всё в руках горело, дела и слова выходили сразу румяными и законченными, как пирожки из духовки. Одно слово — хозяйка… А ты…». В спектакле эта фраза звучит как сказанная в запале, как аргумент спора, у Шорохова здесь больше нежности к девушке, сказавшей, что от любви рождаются дети.
Тут психология – «хозяйка», она хоть и надёжный тыл, как принято считать, но любой командир у неё будет в подчинённых. Просто привычка ставить всё и всех по местам. Потому-то прошедший не одну кампанию Седой и проникается нежностью к Жирафу, что она другая.
Эти замечания не от желания подсолить кому-то впечатление от спектакля. Напротив. Тем более, что самое важное в постановке действительно любовь, умение даже в такой непростой жизни прощать, ждать. Неслучайно после всех мытарств Алексея, словно вдогонку звучат слова его жены о том, что дома ждут, что сын постоянно спрашивает о нём.
Вот только заканчивается спектакль не этим. Нас возвращают от мечтаний и надежд к жёсткой действительности. Всё началось с жирафа – экзотического животного, которое не понять как оказалось на Кинбурнской косе. Бойцы удивлены, любуются величественным животным с женскими глазами и длинными ресницами. Отсюда пришёл позывной героини, которая больше всех восторгалась увиденным.
И вот Алексей возвращается к жирафу, чтобы завершить его историю: спустя почти год его ещё видели пару раз, а потом нашли рядом с погибшими дикими лошадьми. Но он умер не от пожара, «его убили и отрезали ногу с ляжкой – кому-то жирафятинки захотелось». Сделали это те же нелюди, что сначала подожгли заповедник.
Жестокий и грустный финал-напоминание: кошмар не закончился, чтобы его пережить и выйти из него людьми, надо не потерять человеческое, чему и помогает любовь. Она как проводник в послевоенное будущее, ведь и название спектакля – в будущем времени «Когда мы вернёмся…».
Присоединиться
