Жизнь удивительная и непредсказуемая штука. Помнится ранее, когда я была научным сотрудником музея, работала с людьми, занимающимися изучением и сохранением памяти жертв политических репрессий. Однажды мне поступило задание: посетить учебные заведения города и провести для старших курсов цикл лекций о политических репрессиях 20-50-х годов ХХ века. Моей целью было рассказать ребятам об одних из самых трагических страниц в многовековой истории нашей страны и узнать их знания о этих временах. Тогда меня сильно поразило, что в среднем из 50 человек о этих событиях знали или когда-либо слышали порядка 3-5 человек. Кому-то рассказывали родители, кто-то узнал из интернета, книг, для всех остальных это была совершенно неизвестная страница истории. Не буду твёрдо утверждать, но лично я не помню, чтобы нам в школе рассказывали об этих годах, может быть, и было сказано что-то вскользь, но по какой-то причине учителя не заостряли на этом внимание.
К чему приводит отсутствие памяти у народа? Приведу вам такой пример. В Великоустюгском районе, где находится вотчина Деда Мороза, расположена деревня Опоки. Там в 1943-1947 годах была одна из зон ГУЛАГа (Главное управление лагерей) «Опокстрой». Осуждённые, а это представители советско-партийного аппарата, интеллигенции, духовенства, крестьян и рабочих возводили на реке Сухона Опокский гидроузел. Из 1100 человек за годы стройки в живых осталось немного. Люди погибали от тяжёлого труда, болезней, голода, тяжёлых условий быта.
Сейчас, спустя семьдесят лет, на этом месте прямо возле снесённых бараков расположились гостиницы, люди с громкой музыкой и смехом проводят здесь свой досуг, а всего в пару метров стоит Поклонный крест и на нём табличка: «Без вины страдавшим». Вот только сейчас единицы подойдут к нему и задумаются, кому и почему здесь установлен крест. Это всё естественно, наверное, скажут многие. Зачем вспоминать плохое? Было и прошло… Так-то так, но, наверное, нам, потомкам тех людей, чьими силами строилось наше настоящее, никогда нельзя забывать эту страшную историю страны и не допустить повторения. Наша территории Кизеловского угольного бассейна не стала исключением. Здесь, как и по всей стране, прокатились волны коллективизации и «борьбы с кулачеством», массовых репрессий, сгубившие тысячи людей. В День памяти жертв политических репрессий мы вспомним, какие места на карте КУБа тесно связаны с этим трагическим периодом истории России, и начнём мы с Широковской ГЭС.
БЕЗЫМЯННОЕ КЛАДБИЩЕ
Урал всегда имел для нашей страны особое значение. Наши края составляли львиную долю экономики России, а важность Урала в Победе Великой Отечественной войны невозможно переоценить. Ведь буквально вся военная мощь тех лет базировалась на уральской оборонной промышленности. Наверное, каждый житель Пермского края хотя бы краем уха слышал о существовании Широковской гидроэлектростанции на реке Косьве в Губахинском районе, а что уж говорить про жителей КУБа. В интернете полным полно фотографий этого удивительного по своей красоте и масштабам сооружения. Многие люди приезжают сюда на рыбалку, летом искупаться и отдохнуть на водохранилище и многое другое.
Если вы когда-нибудь гуляли по Широковскому посёлку и подходили к парковочному карману возле ГЭС, то наверняка на вершине небольшого холма замечали камень – памятник. Он установлен в память о репрессированных калмыках, которые строили ГЭС в 40-е годы. Но только ли они работали над возведением столь монументальной плотины? Вот какую информацию нам далось встретить в краеведческом отделе Центральной библиотеки: «В военные годы появился «Широковлаг». В январе 1944 года в «Широковлаге» содержалось более 35000 заключенных, и все они трудились на строительстве Широковской ГЭС. Люди прибывали на Урал со всей страны, тёплой одежды у них не было. Спали в сырых, холодных бараках. Посуды не было, а воду черпали из ручейков и луж. Кругом была антисанитария, у начальника санитарной части на жалобы больных был один ответ: «Вы - паразиты, сволочи, бандиты. Вас надо убивать, а не лечить».
Что касалось рациона, то суточная норма в лагерях составляла 300 граммов хлеба, 50 граммов круп или макаронных изделий, 8 граммов мяса или мясопродуктов, 45 граммов рыбы, 320 граммов овощей. Из-за тяжёлых условий труда на стройке погибало много людей. В последний путь заключённых отправляли, не считаясь с обрядами, а самих умерших хоронили без гробов и даже без обозначения могил. Находились на этой стройке и депортированные калмыки. Калмыков-фронтовиков отзывали в тыл под предлогом создания калмыцкой национальной части на Урале, но по прибытию в «Широковлаг» они поняли, что их обманули.
Всего на строительство Широковской ГЭС прибыло около четырёх тысяч бойцов-калмыков. Они вместе с другими заключенными работали на взрывных работах, расчистке котлована, укладке плотины, строили железную дорогу от станции Половинка до «Широковлага». Из архивной информации мы узнали, что люди болели дистрофией второй и третьей степени, туберкулёзом, пневмонией, а также различными желудочными заболеваниями.
Более двух тысяч калмыков осталось на берегу реки Косьвы – это безымянное кладбище, на котором нет могильных плит и крестов. Находятся эти захоронения недалеко от самой ГЭС. Благодаря самоотверженному труду строителей Широковская ГЭС в 1948 году была введена в эксплуатацию.
ТЯЖЁЛОЕ РОЖДЕНИЕ КУБа
Для развития советской страны, особенно промышленных предприятий, нужен был уголь, как основной ресурс для энергетики. А с началом Великой Отечественной войны, когда хорошо освоенные угольные запасы Донбасса были захвачены фашистами, уголь КУБа стал жизненно необходим Родине. Что касается Кизела, то ещё до войны, в 1920 году, в городе был образован Кизеловский отряд заключённых, работавших на копях имени Ленина и Троцкого. Этому отряду придавалось большое значение как хозяйственной единице, а позднее было сформировано подразделение, действовавшее в структуре Главного управления исправительно-трудовых лагерей – «Кизеллаг».
Военное время стало диктовать свои условия, и впоследствии подобные трудовые лагеря стали образовываться на Коспаше, Нагорнском, Углеуральском. Из-за оттока шахтёров на фронт в шахты пришлось спускаться не только женщинам, но и активно стал использоваться труд заключённых. Людям, не по своей воле оказавшимся в рядах репрессированных, приходилось одновременно прокладывать дороги, линии электропередач, осваивать новые шахты и возводить жильё. Эти люди, потерявшие свободу, бежавшие с родных мест, в тяжелейших условиях уральской тайги ковали не только победу над врагом, но и наращивали промышленный потенциал и силу Урала.
Проезжая по трассе Кунгур-Соликамск близ Гремячинска., вы, наверное, не раз замечали пятачок из камней, что находится рядом с дорогой. С этой вершины открывается шикарная панорама на южную часть уральского хребта – Басеги. Многие путешественники останавливаются в этом месте для того, чтобы сделать фотографии или просто устроить небольшой привал с костром и яствами.
Однажды, проезжая мимо этого места, я решила остановиться и подойти к ребятам, которые как раз были там, на привале. Мне было интересно узнать,: а знают ли они, что это место является безымянным кладбищем времен Великой Отечественной войны? Как оказалось, нет, но эта информация их заинтересовала, и они тут же отправились искать её в интернете. А как так получилось, что здесь покоятся тела людей? Кто они? Вот тут история нас направляет в Гремячинск.
В 1941 году Государственный Комитет обороны принимает решение за короткий срок освоить Гремячинское угольное месторождение и построить здесь шахты. В качестве бесплатной рабочей силы для этих целей сюда были отправлены заключенные, спецпоселенцы, трудармейцы, военнопленные, среди них также были и добровольцы. Положение военнопленных отличалось от положения заключенных и приближалось к положению спецпоселенцев и трудармейцев. Для кого-то из этих людей будущий город Гремячинск стал вторым домом, а кто-то нашёл здесь свою смерть.
Причиной высокой смертности всё также оставались тяжёлые условия труда, быта и всевозможные заболевания. По свидетельству старожилов, на месте Белых камней хоронили до 1946 года русских рабочих, немцев (трудармейцев и военнопленных), поляков. Здесь всех хоронили в братских могилах без одежды и опознавательных знаков, узнать, кто здесь похоронен, невозможно. Из-за каменистой почвы работа с захоронениями шла медленно, и окоченевшие трупы ждали своего часа, сложенные штабелями. Можно представить, что было в тёплое время года! Изучая историю освоения шахт Кизела, Губахи и Гремячинска, можно смело сказать, что они возведены на костях и всей жизни не хватит охватить весь пласт той тяжёлой истории нашей страны, о которой редко принято говорить.
УСЬВИНСКОЕ СПЕЦПОСЕЛЕНИЕ
В наши дни Усьва – это живописная деревенька, уютно расположившаяся по берегам одноименной реки. Очутившись здесь, невольно создаётся впечатление западного ландшафта, словно местные домики приютились в небольшой долине французских Альп. Сегодня в эту таёжную глубинку съезжаются люди со всей страны полюбоваться на красоту Урала с высоты Усьвинских столбов или испытать свои силы, сплавляясь по водам одноимённой горной реки. Это всё сейчас, а ещё совсем недавно по меркам истории около 100 лет назад эта с виду милая деревня являлась местом ссылки для сотен граждан нашей страны, ведь в 30-е годы прошлого столетия сюда свозили на добычу каменного угля. От многих подобных поселений в Пермском крае, да и по стране, мало что осталось, но Усьва – исключение. Здесь и по сей день живут люди. Кто-то имеет здесь дачу, кто-то переехал жить сюда ещё в период рассвета шахтёрской эпохи, а кто-то является родственником репрессированного. Тех, кого силой согнали в наши края и кто впоследствии был вынужден в тяжелейших условиях начинать здесь новую жизнь.
Судьбы людей решали и созданные в деревнях «комиссии». По воспоминаниям очевидцев, раскулачивание шло при активном участии бедноты. Всколыхнулись самые низменные чувства: ненависть к ближнему, зависть к его достатку, возможность обогатиться за чужой счет. Процветали клевета и доносы с целью личной выгоды. Как известно, в годы террора наказание предусматривалось не только для репрессированного, но и по отношению к членам его семьи. Принцип личной ответственности и вины не признавался, сын отвечал за отца, жена за мужа.
Об одном таком ссыльном жителе Усьвы - Столбове Степане Антоновиче - я узнала благодаря его внучке Галине Анатольевне Кустовой. Он жил в Осинском районе, работал председателем сельсовета. В 1934 году на них сосед написал кляузу, и дед был арестован и отправлен в ссылку. Пока отца не было, семью пришли раскулачивать. Забрали всё. «У бабушки оставалась последняя мука в корыте, так и эту муку ссыпали. В то время семья без дедушки буквально умирала с голоду. Даже доходило до того, что бабушка где-то через соседей нашла сахар и вот такой сахарной водичкой поила свою дочь (мою мать), так как та теряла сознание от голода. Так её спасли от смерти», - вспоминает Галина Анатольевна.
Семья Степана Антоновича оказалась на спецпоселении в Усьве. Здесь предки Галины Анатольевны прожили до 1940 года, а потом - война… Её деда Степан Антоновича отправили на фронт, где он погиб, защищая Ленинград. В наши дни многие люди стали заниматься поиском информации о родственниках. И так же, как Галина Анатольевна, успевают опрашивать близких, которые ещё что-то помнят и могут рассказать. Это великое дело - суметь сохранить и предать потомкам историю людей, которым мы должны быть благодарны за своё существование.
Раньше было не принято говорить об этих событиях, да и сейчас ещё остаются люди, которые избегают разговоров на эту тему, хотя в России множество семей, пострадавших от сталинских репрессий. По моему мнению, задача молодого поколения - не потерять эту память и, опираясь на события прошлого, не наделать ошибок в будущем.